Будущее без работы. Технология, автоматизация и стоит ли их бояться - Даниэль Сасскинд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Общая картина
Мысль, что воздействие технологии на труд может зависеть от взаимодействия двух соперничающих сил – вредной замещающей силы и полезной дополняющей силы, – не нова. Однако, как правило, никто эти силы внятно не объясняет. Книги, статьи и отчеты по автоматизации могут намекать на оба этих эффекта, но часто используют совершенно разные термины, из-за чего возникает путаница. Технология, говорят они, вытесняет и увеличивает, заменяет и усиливает, обесценивает и наделяет мощью, подрывает и поддерживает, уничтожает и созидает. Задача состоит в том, чтобы конкурировать с компьютерами и сотрудничать с ними, состязаться и двигаться в унисон. Ведутся разговоры о расширении применения машин и успехах людей, о пугающих роботах и вселяющих надежду коботах[88], об искусственном интеллекте машин и растущем интеллекте людей. Гнет будущего, по их словам, будет выражаться как в устаревании знакомых нам вещей, так и во все нарастающей их актуальности; технология – это угроза и возможность, соперник и партнер, враг и друг.
Представленный в этой главе экскурс в экономическую историю – пусть и очень краткий – должен прояснить, как работают эти две силы на самом деле. С одной стороны, машина заменяет людей, оттесняя их от решения определенных задач. Этот процесс относительно легко заметить. С другой стороны, машина дополняет людей, повышая спрос на их работу над другими задачами, – это явление, как мы видели, может приобретать три различные формы, и его зачастую труднее распознать, чем его разрушительного брата.
Четкое разграничение между замещающим и дополняющим эффектами помогает объяснить, почему прежние опасения по поводу технологической безработицы много раз оказывались неуместны. В столкновении этих двух фундаментальных сил наши предки, как правило, не угадывали победителя. Раз за разом они либо полностью игнорировали дополняющую силу, либо ошибочно полагали, что она будет подавлена замещающим эффектом. По словам Дэвида Отора, люди обычно «преувеличивали степень замещения машин человеческим трудом и игнорировали сильную взаимодополняемость между автоматизацией и трудом»[89]. В результате они неоднократно недооценивали остающийся спрос на труд человека. В общем и целом, его всегда хватало, чтобы обеспечивать занятость.
Это происходит и с отдельными технологиями. Взять, к примеру, историю банкомата. Его изобрели для того, чтобы отстранить банковских служащих от выдачи наличных денег. Это была часть культуры самообслуживания, которая распространилась в экономической жизни в середине XX века и нашла отражение в автозаправочных станциях и магазинах самообслуживания, автоматах по продаже сладостей и т. д.[90] Считается, что первый банкомат был установлен в Японии в середине 1960-х годов[91], а несколько лет спустя эти машины стали популярны в Европе, частично решив проблему усиливавшихся профсоюзов, которые требовали закрытия банков в субботу, единственный день, когда многие работающие клиенты могли их посетить. В США количество банкоматов выросло более чем в четыре раза с конца 1980-х до 2010 года, когда их насчитывалось уже более четырехсот тысяч. В таких условиях можно было бы ожидать резкого сокращения числа сотрудников в американских банках, но произошло обратное: за тот же период их стало больше на целых 20 %[92]. Как объяснить эту загадку?
Исходя из анализа этих двух сил, мы можем понять, что случилось. Банкоматы не просто заменили банковских служащих, но еще и дополнили их. Иногда напрямую: банкоматы не делали сотрудников более продуктивными в раздаче наличных, а освобождали их от нее, давая возможность сосредоточиться на других видах деятельности, таких как предоставление клиентам личных консультаций и финансовых рекомендаций. Это улучшило качество обслуживания тех, кто приходил в филиал, и позволило привлечь больше клиентов. К тому же банкоматы помогли снизить стоимость обслуживания филиалов, благодаря чему банки смогли снизить цены и еще больше повысить свою привлекательность.
В то же время банкоматы косвенно дополняли служащих. Отчасти это могло быть обусловлено эффектом растущего пирога: по мере того как банкоматы и многие другие инновации стимулировали экономику в течение этих лет, доходы выросли и увеличился спрос на банки и на работу остававшихся в них работников. Отчасти, возможно, сказался эффект меняющегося пирога: по мере того как люди становились богаче, им становилось интересно не просто снятие денег или пополнение счета, а «индивидуальный подход», который теперь предоставляли банковские служащие.
В совокупности все эти полезные эффекты означали, что, хотя число сотрудников, необходимых в среднем в одном филиале, сократилось с двадцати в 1988 году до тринадцати в 2004 году, число отделений за это время выросло – в городах на целых 43 % – для удовлетворения растущего спроса на банковские услуги. В результате у банковских служащих прибавилось работы и именно поэтому их общее число увеличилось, а не сократилось[93].
Конечно, полная история труда и технологии сложнее и тоньше, чем та, что изложена в этой главе. Эта история не всегда и не везде была столь ясна и понятна. Но мы задали общие контуры. Как мы уже видели, технический прогресс принес много трудностей и неурядиц, но начиная с промышленной революции и до сегодняшнего дня рабочие, которые беспокоились о том, что машины полностью заменят их, как правило, ошибались. До сих пор в борьбе между вредной замещающей силой и полезной дополняющей побеждала последняя, и всегда существовал достаточно большой спрос на работу, выполняемую человеком. Мы назовем это Веком труда.
Глава 2. Век труда
Век труда можно определить как эпоху последовательных волн технического прогресса, которые, как правило, приносят трудящимся не вред, а пользу. И хотя в целом этот прогресс был для рабочих благом, выгоду получали не все и не всегда: технический прогресс оказался переменчив и периодически одни группы работников получали от него больше, чем другие. Чтобы объяснить смысл этих изменений, в
